Ей 56, но, глядя на нее вы никогда об этом не подумаете: горящие глаза, обаятельная улыбка, звонкий смех, постоянная готовность к движению. «Елена Петровна», - так зовут ее на работе, а для меня она просто Ленка – турбовеник и в то же время нежнейшая душа, женщина, которая, кажется, в принципе не может постареть, сколько бы лет не натикало на ее календаре. Танцы, фотография, велопоход, встретить Новый год в поезде «Москва - Казань»? Пожалуйста, и, кажется, ничто не остановит путешествие этого солнца по небосклону жизни.

​

- Какое образование ты получила?

Высшее, увы, не получила. После школы вообще не знала, кем быть: окончила швейное училище, а после поступила в Текстильный институт – хотела быть модельером. Но случилась любовь-морковь, забеременела, родила и села с малышом. Потом появился второй ребенок, - в общем, в институт я уже не вернулась. Пошла работать: в 90-е, ты помнишь, открылись кооперативы, и стала я зарабатывать больше мужа: муж впахивал водителем и получал 370 рублей, а я – 550. Казалось бы – где я и где торговля? На третий день работы я пришла из магазина и разрыдалась: не мое это, не мое! Но прошло две недели, я получила зарплату – и думаю: задержусь-ка я еще на пару недель. Задержалась на десять лет. Потом случился рейдерский захват магазина, и я из продавца переквалифицировалась в бухгалтера. Оглянуться не успела – мне 42. Что же это получается – скоро старость?

​

Любовник – это скучно!

С мужем разошлись, дети выросли, стали самостоятельными. В душе и в жизненном расписании образовалась пустота. Чем ее заполнить? Любовник – это скучно: сначала ресторан, потом как обычно – и всё? А хотелось какой-то движухи, жизни, чего-то для души, для эмоций. Я подумала - и пошла танцевать. Или всё-таки я сначала купила велосипед?

 

- Подожди, ты впервые пошла танцевать, когда тебе было 42? В детстве танцами не занималась?

- Нет, никакими танцами я до того не занималась, но всегда хотела. Работала я тогда «на зоне» (фирма у нас так называлась), и была у нас клиентка, такая пампушечка. Однажды после долгого перерыва приходит она – и ее не узнать: где та пампушечка? Страйная, даже худая. Я спрашиваю: как тебе это удалось? – «Лена, я пошла танцевать!», - говорит она, и прибавляет странное слово «хастл» - оказалось, это название парного танца. И вот я в танцевальном клубе: яркие короткие платья, ажурные колготы, девчонки молоденькие – и я. Я тут же забыла, сколько мне лет – танец меня покорил, я стала ходить на занятия и вечеринке. На одной из вечеринок меня пригласил партнер, который мне понравился – а я еще и танцевать-то толком не умею! Он меня крутит, у меня перед глазами плывут потолок и стены, всё вращается… Это потом я поняла, что он тоже танцевать не умел, а тогда меня это так мотивировало: хочу научиться! Я стала заниматься как маньяк, по пять дней в неделю. Помню, в метро спускаюсь после занятий – коленки дрожат от усталости. А параллельно я продолжала искать компанию, с которой можно было кататься на велосипеде.

​

​

 

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

 

 

 

Когда тебе за тридцать – кто посадит тебя на велосипед?..

Так говорит героиня одного из советских фильмов, как будто «за тридцать» - это приговор, обжалованию не подлежащий. Но в Ленкиной жизни все вовсе не так.

 

- На велосипед ты тоже впервые села в 42 года?

- Ну нет, на велосипеде я каталась с детства, но потом был перерыв лет в 25. А тут купила я велик и стала ездить вокруг дома и по сторонам посматривать – искала себе компанию. Мне очень нравилась идея велосипедных выездов ПВД (поход выходного дня). называются в велосипедной тусовке. Есть такой сайт велосипедного клуба «Караван», и я часто на него заходила, но присоединиться к незнакомой компании не решалась. Компанию я в результате нашла – ты удивишься, всё на тех же танцах. Мы подружились с одним из танцевальных партнеров и выяснили, что оба – велосипедисты. Стали вместе кататься, а потом через него я познакомилась и с велосипедной тусовкой, о которой я так давно мечтала. Стали ездить компанией на выходные с палатками. Сначала по Подмосковью, потом и дальше.

В общем, всё сложилась так, как я хотела: я плясала, каталась на велике, и часто ноги мои под конец дня подкашивались и подламывались, но это было море удовольствия. А потом нога подломилась всерьез.

 

Жизнь до и после ноги

Это было незадолго до того, как ей исполнилось 50. На глухом полустанке, куда Ленка поехала в велопоход, платформа оказалась очень короткой, машинист об этом не предупредил. Пассажиры последних вагонов должны были прыгать на насыпь. Лена была с велосипедом, рядом никого не оказалось, чтобы помочь – прыгнула, и неудачно. В итоге – открытый перелом голеностопа, который к тому же неправильно сросся.

Операция, вытяжка, аппарат Елизарова… Пока всё длилось, она постоянно спрашивала врачей: «Я смогу танцевать?» Они смотрели сочувственно и отвечали: «Женщина, скажите спасибо, если ходить сможете! На велосипеде ездить можно и даже полезно, а ходить – по минимуму. Вес на ногу давить не должен». О танцах пришлось забыть – но не навсегда. Прошел год с небольшим – и она пришла осваивать новый танец – не такой активный, как хастл, но тоже весьма непростой. Там мы и познакомились.

Глядя на нее, никогда не подумаешь про ногу. Травма, которая другого бы остановила, сломала морально, для нее стала трудным, но преодолимым этапом, вызовом, испытывающим на прочность не столько ее кости, сколько ее жизнелюбие. «После ноги» прошло семь лет. И уже после этой ноги были велосипедные поездки в Крым и в Израиль, множество танцевальных фестивалей в Москве и под Тольятти.

​

- А сейчас тебе легко танцуется?

- Что ты, Лар! Я иногда встаю утром, наступаю на эту ногу и думаю: как я танцую? Мне бы палочку и ходить на нее опираться. Нога – это ужасно. Боль – это норма моей жизни. Посттравматический артроз. Наверное, нужно сделать операцию – но мне же некогда, я танцую! Каждый день думаю: как бы я танцевала, если б не нога! А если так случится, что физическую активность придется свернуть, у меня есть еще одна радость – медведи!

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

Мишка по выкройке

- Медведя я впервые увидела на выставке подарков. Пять лет назад (у меня уже была первая внучка) мы с подругой шли по выставке ручного творчества, и я увидела маленького плюшевого мишку. Смотрю на него – и понимаю, что не могу его отпустить: «Как он мне нравится, я его хочу!» - 3 500 рублей, говорит продавец. Моя практичная подруга схватила меня за руку: «Ты что – с ума сошла?! Ты на эти деньги манеж внучке можешь купить! Мы научимся делать сами этих медведей!»

Она буквально силой оттащила меня от прилавка с медведем, но мы действительно пошли на мастер-класс и научились их шить. Сначала мишки выходили корявые и неказистые – но сразу живые, с характером. Я увлеклась, что стало придумывать свои авторские выкройки. Тут и образование швеи пригодилось. Медведи – они как люди. Ни один не похож на другого. Рождение маленького игрушечного существа очень захватывает. Те, кто шьют медведей (теддисты, от Teddy bear – одной из самых известных в мире и тиражируемых детских игрушек) - немного больные люди: мы считаем, что человек у нас не покупает медведя, а усыновляет его за определенную сумму; мишка не продается – мишка ищет дом. Цены на усыновления медведя бывают иногда астрономические.

 

- Мне кажется, ты их больше даришь, чем продаешь?

- Пожалуй. У меня внучка спрашивает: «Бабушка, а почему ты так много делаешь медведей? Чтобы денег заработать побольше?» - а я смеюсь: «Варь, нет, это совсем про другое. Это для души».

- Так можно сказать, что твоя мечта стать модельером сбылась: ты стала модельером малых медвежьих форм. Мне кажется, чтобы уместить свой опыт в один символ, тебе надо сшить новую игрушку – циркового медведя, танцующего на велосипеде! :-)